Легкий, но холодный ветер обдувал всю меня, но сейчас это было необходимо. Я стояла на балконе и смотрела на привычные улицы, на привычный вид. Здесь всё так, как было всегда и ничего не поменяется. Все те же дети играют во дворе, все те же собаки лают в соседних дворах. Я вижу одни и те же лица, парень из моей школы, добрая пожилая женщина, работает в аптеке рядом с моим домом. Портленд – это яма, в которой люди как жуки карабкаются и варятся в собственном соку. Здесь ничего не происходит, здесь всё работает по определённому алгоритму. Моя жизнь скучна, я никогда не ходила на запрещённые вечеринки, я трусиха. Такие как я сидят дома и молча, умирают от недовольства и отчаяния. Через три дня меня исцелят, и я уже никогда не буду прежней девушкой. Я никогда не была фанаткой данной процедуры, нас лечили, но от чего? Я искренне не понимала, как можно излечивать от того, за что люди веками боролись и о чём мечтали. Войны, смерть? Я не думаю что причиной тому любовь, эта мысль кажется мне глупой. Но, к сожалению, с моим мнением не считаются.  Вместо того, что бы жить полной жизнью, мы убиваем себя сами. Обыденность, и каждый новый день похож на старый. Но, сегодня другой день, сегодня я познакомлюсь с человеком, которого буду ненавидеть всю жизнь. Кто придумал подбирать пары? Почему меня лишают права выбора? Хотя, все остальные рады этому событию. Матушка ещё вчера начала рассказывать мне о потенциальном муже. О том, что он подающий надежды врач, а медицинская профессия – это достаток. Я не смотрела его анкету, когда мама принесла мне её, я в свою очередь просто засунула её в самый дальний угол. Почему то он был старше меня на два года, и уже был исцелён. Но, ни разу не был женат, это настораживало. Наверное, он настолько ужасен, что ни одна девушка, даже будучи исцелена, не пошла за него. Таких детских мыслей насчёт него у меня было много.
- Я очень рад, что моя дочь оказалась достойна такого мужа. Я чуть не умерла от стыда, когда мой отец сказал мне это. Почему же нельзя наоборот?
Перед выходом мама заставила затянуть волосы в тугой пучок, я ненавидела это. Я смотрела на неё, мне хотелось кинуться в её объятья, расплакаться, просить о защите и помощи. Увы, её холодный взгляд говорил, что помощи я не получу. Оказалось, его дом находился на противоположной стороне Портленда. Я не была против, я любила прогулки, да и хотелось потянуть время. В голове я начала прокручивать различные сценарии нашего знакомства, в каждом сценарии он был толстым и потным. Слёзы сами по себе наворачивались на глаза, я распустила волосы . Сейчас я могла быть в лесах, свободной, я хотела быть там. Воспоминания о Маркусе сами собой полезли в мою голову. Уже на третий день наших прогулок я поняла что влюбилась, я хотела сбежать с ним. Всё поменялось, мир перевернулся. А потом я увидела на его шеё шрам исцелённого. Больше я его не видела, но это не помогало. Я начала замечать первые симптомы делирии. Мне было страшно и хорошо одновременно. Человек, заразивший меня, стал моим исцелением. И вы скажете, что любовь не прекрасна?
Я стояла напротив двери будущего мужа, я не могла заставить себя нажать на звонок. Я уже ненавидела этот дом, в котором проведу всю свою жизнь. Мне казалось, что я задохнусь, воздуха не хватало. Как заставить себя прыгнуть в бездну? Этот брак я расценивала именно так. В конце концов, тянуть было нельзя. Я нажала на звонок и уже слышала шаги изнутри. Он подходил всё ближе к двери, ближе ко мне.

Мои глаза расширились от неподдельного удивления, по-моему, я даже вздрогнула. Маркус. Он мой будущий супруг? Множество вопросов тут же поселились в моей голове. Знал ли он об этом, когда мы познакомились? Почему тогда он отказался от меня? Как так получилось? Насмешка судьбы, видимо. Естественно, это вопросы, которые я не могу ему задать. Он приглашает меня зайти, его тон немного приказной и отчуждённый. Я не сразу зашла в дом, моё тело оцепенело от шока. В детстве мы с подружками сбегали с уроков на пруд. Мы купались, бегали и веселились. Однажды, наши проделки чуть не закончились трагедией. Соседская собака сорвалась с цепи и чуть не покусала нас, я думаю, у неё было бешенство. Я помню, как я стояла в оцепенении, не могла пошевелиться, не могла даже плакать. К счастью тогда, мужчина подоспел вовремя и застрелил её прямо на наших глазах. Я смотрела на эту собаку, она лежала в крови, не живая. Я помню, тогда я очень сильно расплакалась. Я не могла понять, за что её убили, она же просто болела. Почему её нельзя было вылечить, я думала ей можно помочь. Я ненавидела того мужчину, который по сути спас нам жизнь, я боялась его. Именно сейчас я была больной собакой, которую тоже в случае неповиновения застрелят.
Я зашла в дом, ничего не сказав Маркусу, сейчас было не до дружелюбия. Его дом был, чуть ли не стерильным, я не заметила ни одной лишней вещи, всё так, как должно быть. Однако, для меня он не был уютным. – Я должен был встретить тебя, но моя смена затянулась. Перестав осматриваться вокруг, я обернулась в сторону Маркуса и просто кивнула. Не было сил и желания смотреть на него, но думаю ему всё равно. Исцелённые не обращают внимание на детали, их волнует общая картина. Он видит это как выгодный брак, я же смотрела на это под другим углом, потому что я обращала внимание на детали. Мы собираемся делать вид, что ничего не было, что мы не знакомы? Это было очень глупо и неудобно, мне хотелось выбежать из дома и забыть дорогу к нему. Возможно, он делает такой вид, потому что для него та неделя ничего не значила. Она значила для меня очень много. Он был тем, кто заразил меня делирией. Ещё один парадокс, который я отметила про себя: как можно заразить тем, чем ты не болен? Теперь я ругала себя за все свои мысли о диких землях, свободе и любви. Этого не будет, по крайней мере, у меня.
- Мне сказали, что через три дня ты пройдёшь процедуру. Мы можем поговорить об этом. Теперь я точно ощущала себя бешеной собакой. В такой момент мне очень хотелось ударить его, но я знала, что мне надо держать себя под контролем. Он не должен знать, что я больна. Никто не должен. Я не хочу досрочного исцеления, или того хуже попасть в крипту. Я не хотела говорить об исцелении, я даже думать об этом боялась. Когда говоришь об этом, это становится более реальным. За всё время я так и не посмотрела на него, разговаривать с ним казалось непреодолимым препятствием. – Можно я присяду? Я бы не хотела об этом говорить, все, что мне нужно знать об исцелении я уже знаю. К счастью об этом очень много информации, я обожаю сидеть на форумах АБД, там написано как прекрасна процедура исцеления. Я жду этого с нетерпением. Говоря такие слова, меня так и тянуло скривиться, надеюсь, он не понял и поверил в них. В конце концов, у него нет причин не верить. – Маркус, у тебя очень красивый дом. Моя мама в восторге от нашего будущего..партнёрства. Я не могла назвать муки ада браком. По крайней мере, до тех пор, пока я что-то чувствую. – Почему тебе не подобрали пару сразу после исцеления? Обычно так и делают. Наверное, он подумает, что я слишком любопытна, но честно говоря, я не знала о чём мне с ним говорить. Зачем вообще нужна эта встреча? Что бы он рассказал мне о пользе исцеления? Об этом написано в каждой газете и книги, по каждому каналу говорят это. Он не откроет мне ничего нового и не изменит моё мнение, если скажет как это хорошо. Лишать человека выбора – это плохо.

Часы, висящие на стене давили на мой мозг, тиканье даже заглушало его голос. Сколько должна длиться такая встреча? О чём мы должны говорить? Почему никто не придумал инструкцию для таких ситуаций, она бы сейчас очень не помешала. В первые за встречу, я решила посмотреть на Маркуса. Он сидел напротив меня, держался уверенно и говорил слишком даже чётко. Казалось, сейчас он действует по какому-то неведомому мне плану. На самом деле большинство исцелённых так и ведут себя. Интересно, о чём он думает сейчас? Доволен ли он итогом эвалуации, есть ли ему вообще дело до того, что именно на мне он женится и будет жить со мной всю жизнь. Делить один дом, одну постель. Он рассказывает мне о важности медицинского образования, наверное для него это и правда важно. Он так же называет наш будущий "брак" партнёрством. Может, ему вообще не важно кто станет его женой? Скорее всего так и есть. Куда делся тот парень, с которым мы разговаривали ни о чём, который смешил меня, которому я доверяла. Всем своим взглядом сейчас я мысленно молила его о помощи. О чём ты думаешь? Помоги мне, Маркус, мне страшно. Конечно же, он не поймёт этого.
Теперь я сосредоточила свой взгляд на двери, мне было неудобно в этом помещении, находиться в одной комнате с ним, было неудобно. Я глубоко вдохнула и выдохнула, пора было приводить голову в порядок. Момент шока прошёл, на его место пришло непонимание, однако, с этим можно бороться. - Это здорово, что ты помогаешь людям. Это хорошая профессия и тяжелая, как мне кажется. Мне сказали что с моими результатами, меня направят на работу в "Америка Без Делирии". Я помню момент, когда мне сказали это. Тогда я пожалела,  что не была глупа, потому, что работать там кажется мне самым ненавистным делом. Я буду работать с людьми, которых ненавижу. Я часть системы, которую я ненавижу. Тогда я умоляла организаторов о пересдаче теста, о повторной эвалуации. Я сказала что могу намного лучше, что в тот день я перенервничала и по моему мнению результаты были плохими. На самом деле я попросту хотела завалить тест. Дома я проплакала всю ночь, чувство отчаяния и безвыходности пожирали меня, я даже ощущала физическую боль от этого. По крайней мере мне так казалось. Почему кто-то имеет право выбирать за меня? Наверное, для абд люди были лишь малой цепочкой огромной системы. Мы нужны что бы работать на благо общества и продолжать род, но это же очевидный бред. Люди, идущие добровольно на исцеление, люди любящие систему, для меня они были самоубийцами и предателями. Они с радостью убивают сами себя и предают человеческую природу.
Я снова посмотрела на Маркуса. У него был усталый взгляд, глаза не выражали никаких эмоций, видимо их не было. Я могу его понять, после работы хочется отдыхать и заниматься привычными делами. Вместо этого, он тратит своё время на глупую девушку, как будто он был моей нянькой. - Маркус, а ты знал о нашем будущем браке, когда мы познакомились? Я не могла больше терпеть, но мне не стало лучше. С одной стороны я была в предвкушении его ответа, а с другой я боялась. А вдруг он не правильно поймёт? Или может я пересекла всякие рамки вседозволенности? В молчании я уставилась на дверь, в надежде выйти через неё. Наверное стоит как-то исправить ситуацию. Мой коварный язык и глупый мозг сейчас могут погубить меня. - Извини меня, за мои глупые вопросы. Это в принципе не играет никакой роли, просто я не знала. В твоей анкете даже не было фотографии, а на имя я не обратила внимание. По правде говоря, я не читала анкету. Теперь я точно пропала. Он не должен знать что я в порыве злости выкинула её подальше от глаз, он не должен знать что всё это ненавистно мне. Я начала нервничать, не на шутку испугалась. Я начала теребить кольцо на своём пальце, так я всегда делаю в стрессовых ситуациях. Я вглядывалась в его глаза и искала ответа в них. Я смотрела на его красивые, но уставшие глаза, и мысленно кричала о помощи. Помоги мне ,спаси меня, я пропаду.

Он улыбается мне, мои мышцы тут же расслабляются. Он не увидел в моём вопросе ничего странного и подозрительно, это заставляет меня улыбнуться в ответ. Мне начинает казаться, что всё как раньше. Нет никакого исцеления через три дня, мы просто сидим в парке, скрытые от любопытных глаз. Я больше не хочу бежать без оглядки, моё дыхание выровнялось, я чувствую себя в безопасности. Меня поразило, как настроение человека может меняться от других людей, меня это испугало. Это признаки болезни, или может так должно быть? Но я не знаю, и сейчас это не волнует меня. - Забавно, как иногда получается. Я думала что в тот день вижу тебя последний раз. Я попыталась сказать это с юмором, но печальный оттенок всё таки проскользнул в моих словах. Я сразу вспоминаю то место, мы не говорили "прощай", мы говорили "до свидания". Потом шли в противоположные стороны, я всегда отворачивалась первой, потому что улыбалась как дурочка и не могла этого подавить. Тот день был обычным, ничего особенного не происходило. После уроков я всегда ходила туда, что бы встретиться с ним. У нас не было договорённости, но почему то я всегда знала что он придёт. Но в итоге я сказала "до свидания, Маркус", хотя стоило сказать "прощай". Больше я не приходила, я боялась своих чувств и болезни. Интересно, на следующий день, когда я не пришла, что он подумал? Огорчился ли он?
Маркус замечает что я нервно тереблю своё кольцо и берёт мою руку в свою, от чего тепло проходит по всему моему телу. Кажется, это то, что мне нужно было. Возникает ощущение что никакое исцеление мне больше не страшно, все проблемы теперь кажутся пустяками, главное было то, что сейчас моя рука была в его. Он водит пальцем по моей ладони, у меня пересыхает в горле. Ни один парень не делал так, по сути я вообще мало общалась с парнями. У меня никогда не было даже друзей противоположного пола. Я начинаю понимать, что не хочу терять все эти чувства. Я не хочу быть зомби, я хочу чувствовать это каждый день. Сейчас мне кажется что никакие исцеления мне не страшны. - Я не хочу помнить смятение, я хочу ощущать его. В чём тогда смысл? Я начинаю вновь наступать на тонкий лёд, он уже хрустит под моим ногами, я чувствую это и слышу треск. Но теперь это почему то не кажется мне таким опасным, как можно за минуту переосмыслить всё, что ты знаешь? Я смотрю в его глаза и вижу некоторую симпатию, когда он говорит про блеск в моих глазах. Я верю ему, он кажется мне сейчас самым добрым человеком. Я вспоминаю настроение, с которым сидела некоторое время назад и поражаюсь сама себе. Дальше на ум приходит симптом делирии из книги Тссс: резкие перепады настроения. Эта мысль не страшит меня, пока Маркус гладит мою ладонь. - Я хочу спросить тебя о том чего не пишут в разрешённых книгах. Что ты чувствуешь после исцеления? Как ты живешь с этим? Я знаю, что исцеленные не могут видеть сны и не исписывают сильных эмоций. Что тогда испытываешь ты? Я провела мизинцем по его пальцу, этот жест был очень аккуратен, я даже не поняла заметил ли он это или нет. На данный момент мне казалось это правильным. - А физически, как это? Я вспоминаю отрывок из книги Стивена Хораса, доктора философии, «Бытие: Всеобщая история мира и обозримой Вселенной». В этом отрывке описывается дьявол в обличении змеи, он пробирается в Эдемский сад и приносит заразу в виде маленького зерна - делирию. Оно проросло и выросла огромная яблоня, не было видно конца её. Я ощущала тоже самое. Маркус стал для меня этим змеем и принёс в мою душу заразу, сам того не зная. Но, разве можно назвать эти чувства заразой?

Отредактировано Beatrice Clark (2016-05-09 23:55:03)

Он говорил правильные вещи, но почему-то я не была этому рада. То, как он расписывал состояние исцелённого человека, без сомнения, он был предан системе. Он описывал это так красочно и ярко, тепло солнца и прочее. Я же была уверена в том, что после исцеления я завяну и засохну, как никому не нужный цветок. Они выбрали мне работу, они выбрали мне мужа, они даже определили сколько детей я должна родить. Они не знают одного -  это не сломает меня. Пока я могу ощущать эти эмоции, я буду бороться. Лёд под ногами всё-таки треснул, и я провалилась в ледяную воду, без каких либо шансов на спасение. Моя голова снова стала ясной, прежний пыл исчез без следа, как будто его и не было. Разум взял вверх и я поняла, какая я глупая. А что, если я вызвала подозрение? Я приду домой, а там меня уже будут ждать регуляторы. Нельзя было быть такой неосторожной, я задала слишком много ненужных вопросов. Обстановка в комнате накалялась с каждой секундой, именно для меня, ведь Маркусу были чужды такие эмоции. Я была потенциальной угрозой, я не проходила процедуру, а значит, ожидать можно всё. Именно так наверное он думает сейчас. Хотя, исцелённые могут контактировать с не исцелёнными, такой вид общения не запрещён. А раз уж Маркус так предан системе, он точно знает что делает. Но, разве организаторы одобрили бы наши прогулки по парку, или мою руку в его руке. Я не знала, правильно ли было то, что мы делали. - Спасибо, за объяснения. Осторожно, я вынула свою руку из его руки, при этом ощутив некую потерю. Неужели, исцеление так незначительно, как он говорит? Может, все страхи только в моей голове? Может, оно приносит пользу людям, забирает боль и тревогу, дарит душевное равновесие. Его слова заставили меня сильно усомниться в правоте моего собственного мнения о процедуре.
Маркус говорит мне о доверии, о том, что хочет помочь мне. Он говорит что никогда не оставит меня одну. Я не могу расценивать его слова под нужным углом. Ни один мужчина не говорил мне таких слов, тем более не касался меня. И я снова верю ему, у меня нет ни каких сомнений в том, что он позаботится обо мне. Когда девушка выходит замуж, родители имеют права в прямом смысле бросить её на произвол судьбы. Были случаи, когда мужья оказывались не очень хорошими. К сожалению, исцеление не всегда убирает злобу и жестокость из человеческого характера. И одна мысль об этом, пугала меня. Но, Маркус говорит что защитит меня, он просит доверять ему, и я верю, я доверяю. Внутреннее предчувствие подсказывает о том, что ему стоит доверять. Однако, я знаю что никогда не смогу быть с ним полностью честна, по крайней мере, до процедуры точно.
- Может есть что-то, о чём ты хочешь спросить меня? Раз уж мы собираемся состоять в браке, надо узнать поближе друг друга. Впервые я употребила в общении с Маркусом такой термин. Теперь всё казалось не таким пугающим и страшным. Да, я всё ещё не хотела исцеления, но это неизбежно. Утешала мысль о том, что Маркус будет хорошим мужем, наверное. По крайней мере мне так показалось. Сейчас мне очень хочется знать, о чём он думает. Прочитать его мысли, заглянуть в его голову, хоть на чуть-чуть. - А что, если исцеление не подействует? На мою соседку оно не подействовало, её отправляли на исцеление четыре раза, пока она не скончалась. На этот счёт у меня было двоякое мнение, с одной стороны было бы хорошо продолжать оставаться самим собой. Но, как мне кажется, лучше уж что бы оно сработало с первого раза. Миссис Джонсон исцеляли четыре раза, без анестезии, потому что думали что лекарство не работает именно из-за неё. Бедняжка мучилась от болей, она очень часто кричала. В итоге её поместили в Крипту, где она скончалась. Такого исхода для себя я не хотела.