Не помню, как мы дошли до дома, знаю только что пальцы наши были переплетены и это словно придавало мне сил. Я в самом деле едва переставлял ноги от усталости, думал, что только зайду в дверь и повалюсь прямо на порог, где засну мертветским сном и ничего меня не разбудит. Но я ошибался, как только мой нос учуял невероятные запахи пищи, то могу поклясться – еда это стало все, о чем я мог думать. Рот мой наполнился слюной и если бы я не был таким грязным, то отправился бы прямиком на кухню.
Я только рад тому, что мне отдают команды, сам я соображаю слишком туго, поэтому радостно сдираю с себя куртку и вешаю ее на крючок в коридоре, потом кидаю последний взгляд на девушки и поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Там темно, храп Джима раздается с дальнего конца коридора и я стараюсь не слишком шуметь, тихо пробираясь в нашу с Алексис комнату почти на ощупь. Когда я наконец-то вваливаюсь в нее, но закрываю дверь и начинаю сдирать с себя грязную одежду. Футболка влажная от пота, а штаны такие пыльные, что я даже боюсь их класть на какую-либо поверхность, поэтому складываю их аккуратно в углу. Завтра это все нужно будет привести в божеский вид, не могу же я отдать вещи хозяину в такой состоянии, даже если он больше ими не пользуется.
Но об этом я подумаю завтра.
Я иду ванну и включаю горячий душ. Едва не начиная стонать от удовольствия, когда струи начинают бить по усталым плечами, принося с собой удовлетворение и покой. Не знаю сколько времени я просто стою под водой, не двигаясь и закрыв глаза. Я размышляю. Думаю о том, зачем я постоянно говорю любимой подобные вещи и тем самым заставляю ее страдать. Ее и себя заодно. Мы оба прекрасно знаем, что нам ждет впереди. Она выйдет замуж за парня по имени Дэниел, а я постараюсь не убить его до этого момента. А мне суждено жениться на ее сестре и я все еще не придумал, как избежать этого. Это не значит, что я не пытался. У меня было миллион идей, одна хуже другой.
В самой последней мы сбегали в Дикие земли и все было весьма неплохо пока не начиналась зима. В другой Сопротивление помогало нам с документами и мы перебирались в любой другой большой город, например Нью-Йорк, выдавая себя за супружескую пару, чтобы не возникало лишних вопросов. Но во всех этих идеях я понятия не имел, что делать с Давинией. Да, я отдавал себе отчет, что стоит мне исчезнуть и мое имя вычеркнут из списков граждан, словно меня никогда и не существовало. АБД легче делать вид, что таких, как я действительно не существует. Мы подрываем основы их общества, нас и не должно существовать. Мы должны были погибнуть много лет назад, но люди намного сильнее, чем кажутся. Особенно те люди, которым есть что терять. Но так или иначе я все равно предам слово, данное мной Джонатану. Я не смогу позаботиться об обеих его дочерях, как бы не старался.
А когда-то мне казалось, что это будет совсем просто и с Алекс у меня не возникнет никаких проблем, но это было до того, как я узнал ее ближе, до того, как влюбился в нее. Теперь вся моя жизнь одна большая проблема, но я не жалею.
Размышляя, я намыливаю голову и тело, тщательно тру, потому что мне кажется, что затхлый запах гаража успел впитаться в мою кожу. Когда я выключаю воду, кожа на моем животе и плечах немного красная от моих стараний, но зато я наконец ощущаю себя чистым. Пахнет от меня мылом, а не сладковатым запахом пота. Я невольно вспоминаю жизнь в лесу, особенно зимой, когда рядом с тобой в хоумсиде находятся двадцать человек и практически все они не моются, потому что на улице так холодно, что не возникает мысли даже куртку снять,  не то что догола раздеться. Этот запах потом преследует тебя всю весну, повсюду, кажется, что он впитался в одежду и волосы так плотно, что сколько не мой – все равно остается. Это я, пожалуй, ненавижу больше всего. Хотя есть и нечто прекрасное в зимних месяцах, правда совсем немного.
Я выхожу из душа, обернув бедра полотенцем. Моя одежда чистая и лежит аккуратной стопкой, но если честно, мне совсем не хочется влезать в джинсы, чтобы потом снимать их. После горячего душа кожа распаренная и ткань будет прилипать к телу. Слышу шаги по коридору и выглядываю за дверь, это Мэгги, она улыбается и машет мне рукой.
-Спокойной ночи. – Женщина только кивает и идет в свою комнату, где храп Джима стал подобен грому. – Мэгги... – Зову я и она оборачивается. - ... спасибо.
На лице у нее расплывается очаровательная улыбка, на секунду я наблюдая девушку, которая навсегда украла сердце Джима.
-Не за что, мой мальчик.
Она скрывается в своей спальни, я тоже тихо прикрываю дверь. Еще раз смотрю на стопку чистой одежды и выуживаю оттуда трусы, одеваю только их и спускаюсь вниз. В доме кроме Лессы и меня не спящих больше никого нет, поэтому смущаться мне некого.
Когда я появляюсь на кухне, то на столе уже меня ждет полная тарелка, аромат от которой такой, что я едва проглатываю слюну, мы с девушкой улыбаемся друг другу, она отворачивается к плите, а я сажусь на стул и принимаюсь активно работать челюстями. Когда Лесса поворачивается, устремляю быстрый взгляд на ее руки и закатываю глаза, в руках у девушки две чашки. От одной поднимается неповторимый аромат свежесвареного кофе, а от другой уже знакомый и нелюбимый мной аромат.
Теперь я ем медленно, стараясь оттянуть неприятный момент, но пища на моей тарелке все равно заканчивается. Я тяжело вздыхаю, признавая безвыходность своей ситуации и придвигаю к себе чашку с настоем. Смотрю на нее долгим взглядом, а потом опрокидываю в себя, как будто это дешевый и очень плохой алкоголь, сравнение хорошее, потому что пить его тоже мерзко, а эффект все равно хороший. Я отставляю пустую чашку с видом мученика, а потом тянусь через стол и беру Алексис за руку.
-Мне жаль, Лесса, что я постоянно... – Я поджимаю губы и замолкая, решив начать сначала. В моей голове ровные и стройные мысли, но как только я открываю рот на свет вылетает что-то бессвязное. – Я не сомневаюсь в тебе, хоть ты и могла так подумать.
Я поглаживаю ее руку своими пальцами, не знаю что я хочу добиться, успокоить ее или себя.
-Я не идиот и прекрасно знаю, что тебе намного труднее, чем мне. – Я снова замолкаю и долго смотрю на ту, без которой не представляю и дня в этом гнилом мире. – Кажется, пришло время поговорить о том, что мы будем делать дальше.
Как бы мы не старались отложить разговор в долгий ящик, рано или поздно нам придется начать его. Наше пребывание на острове невечно, нам придется вернуться в Портленд и столкнуться с проблемами.

Когда- нибудь нам бы все равно пришлось начать этот разговор, рано или поздно. Времени у нас не слишком много и решение нужно принимать незамедлительно, поэтому нечего тянуть. Я знаю, что мы оба изводим себя мыслями, теми, что не дают нам спокойно спать по ночам. Мы приняли решение и теперь должны платить за него, за все всегда приходится платить. Счастье не является исключением, скорее наоборот- оно то, за что платят наиболее часто. Я знаю, что девушка, сидящая напротив меня буквально мучает себя,у женщин в этом плане все намного сложнее. Они сложнее устроенны и чувствуют все сильнее, чем мужчины. Это одна из причин, по которой я не хочу тянуть с разговором. Чем быстрее мы примем решение, тем легче будет нам обоим.
Лично я уже устал думать о том, какая я скотина, что так легко смог предать людей, которые зависели от меня. Не могу сказать, что я не боролся с искушением. Боролся, в ту ночь на вечеринке особенно. С того самого момента, как я не позволил Алексис упасть я только и делал, что думал о ее губах и размышлял какие они на вкус. Теперь-то я знаю, что они слаще малины. Одному Богу, если он конечно, существует, ведомо, скольких усилий мне стояло не поцеловать ее той ночью. Ведь возможностей было даже больше чем нужно, начиная от того, что она сидела на моих коленях и заканчивая моментом, когда я прижал ее спиной к земле. Я в тот момент понял, что душу готов продать ради нее.
Я чувствую, как она сильнее переплетает наши пальцы. Голос ее дрожит, но в остальном Лесса хорошо держится. Я смотрю на нее взглядом спокойных голубых глаз, когда начинаю говорить.
-Я до сих пор так считаю. Это будет правильнее, понимаешь?
Конечно, она понимает. Но так же не может ни понимать, что это практически единственный правильный вариант. Только вот все бы было несравненно легче, если бы Давиния умела бы чувствовать сильные эмоции. Я запускаю свободную руку в волосы и с силой сжимаю пальцы. Если бы она могла чувствовать, то все было бы еще сложнее. Ведь сейчас я не мог задеть ее, а значит ее сердце не пострадает. Но Алекс была права, мы не знали, как она поступит. Сдаст нас АБД, как своего собственного отца или поступит иным образом.
То, что говорит Алексис правда. Той Давинии, которую я успел узнать и с которой мы плавали в вечернем море больше не существовало.
Мне хочется ободрить ее, но я понятия не имею как, ведь чтобы я не сказал –это будет ложью. После процедуры девушка вышла совсем другим человеком, на лице ее теперь не было задорной улыбки, только вежливо приподнятые уголки губ настоящего Исцеленного. Перемена была настолько разительной, словно передо мной стоял совершенно другой человек. Даже внешность ее изменилась, улыбчивые глаза смотрели спокойно и деловито, губы были слегка сжаты. В этом человеке я с трудом узнавал ту девчонку, которая говорила мне про волшебную куртку и смущенно отводила глаза.
Возможно, я так и не сумел влюбиться в Давинию, но это не значит, что она не стала мне дорога.
-Мы будем готовы. – Просто говорю я. Мне хочется дать понять Алекс, что я рядом и никуда без нее не собираюсь.
Но судя по всему моя возлюбленная думает иначе, она горько улыбается и я перестаю дышать, когда она начинает говорить. Ее слова словно тяжелые молоты, которые бьют меня в грудь, я так ошарашен, что даже слова вставить не могу. Только смотрю, как она забирает свою руку из моих пальцев и встает.
Я бездумно остаюсь сидеть, сжимая руками стол, в какой-то момент мне кажется, что я сломаю крепкую дубовую столешницу, потому что давление моих пальцев слишком сильное.
То, что говорит Лесса кажется мне полным бредом. Я не представляю жизни без нее и даже не хочу представить на одну долю секунды. Я поднимаюсь из-за стола, резко отодвигая стул, мои руки по прежнему сжимают столешницу. А глаза горят, Лесса старательно избегает встречаться со мной взглядом. Она не останавливаясь ходит туда-обратно по маленькой кухни, но ее голос говорит мне большее чем она даже возможно хочет.
-Этому не бывать. – Я стараюсь говорить как можно тише, помнить о том, что Джим и Мэгги уже легли. Они были такими радушными хозяевами, что мне бы не хотелось нарушать их сон, поэтому если Алекс будет продолжать в том же духе я просто возьму ее в охапку и вынесу на улицу. Чтобы наорать на нее в свое удовольствие.
Мне приходиться отпустить столешницу, чтобы подойти к девушке и мягко, но ощутимо взять ее за плечи. Я разворачиваю девушку к себе и вглядываюсь в ее глаза.
-Слушай меня внимательно, ягодка, потому что больше я повторять не стану. – Мне приходиться немного тряхнуть девушку, чтобы она наконец-то взглянула на меня. – Ты моя, если ты еще не поняла. Я убью любого кто прикоснется к тебе. И сделаю это не задумываясь.
Понимаю, что слишком сильно сжимаю пальцы и отхожу на несколько шагов, снова запуская руку в волосы. Что говорит о моем крайней смятении. Я снова поднимаю взгляд на девушку и подхожу ближе. Теперь я не пытаюсь коснуться ее. По крайней мере физически.
-Не смей даже мысли допускать, что хоть один из нас сможет оставить все как есть. – Я облизываю губы, хочу, чтобы она поняла то, что мне так нужно до нее донести. Говорить о любви дело одно, а доказывать свои чувства делом совсем другое.
Я знаю, что для Лессы это все впервые, она не видела столько проявления эмоций, сколько видел я. В Диких землях все проще и сложнее одновременно. Там люди рабы своих чувств и мне доводилось видеть, как они страдают от неразделенной любви, мучаются ревностью и противоречиями. Но все это намного лучше, чем быть безвольным зомби, который даже на детей своих смотрит с досадливым безразличием, словно они просто забавные зверюшки.
-Мы скажем ей, а потом сбежим, если не будет другого выхода.
Об этой части плана я еще не думал, считая что нужно решать проблемы по мере их поступления. Сейчас нам нужно было разобраться с самими собой, понять чего именно мы хотим и совпадают ли наши желания. Доверяем ли мы друг другу настолько, что готовы пожертвовать жизнями ради другого. На счет себя я был уверен, я знал это в тот самый момент, когда мои губы наконец-то коснулись ее губ и она ответила. Уже тогда я точно знал, что эта девушка будет для меня на первом месте и пусть весь мир падет кроме нее больше ничего не будет иметь значения. Оставалось только выяснить желает ли она того же. Пойдет со мной до конца или решит, что лучше даже не пытаться бороться. Я знал ее и был уверен, что Алексис не из тех, кто опускает руки до того, как успел поднять их. Но все же червячок сомнения жил в моей душе, я смотрел на нее и понимал, что жизнь без этой девушки будет для меня жизнью. Что я даже не стану пытаться жить без нее, потому что это будет лишено смысла.
-Я люблю тебя. – Очень тихо говорю я. – И это серьезно.

Предавать кого-то тяжело, если, конечно ты не последняя сволочь и умеешь ощущать весь спектр эмоций, а не урезанную часть, как инвалид. Предавать намеренно еще тяжелее, но я попросту не могу найти другой выход. Желание рассказать все про нас Давинии всего лишь оправдание и желание быть не такими, как мы оба себя считает. Это единственный правильный поступок, который мы можем совершить в нашем положении. И совершенно ненужный. Потому что ей наплевать. Когда моя невеста смотрит в мои глаза, то я не вижу в них ничего кроме вежливого интереса. Раньше я считал, что смогу с этим справится и у меня не возникнет никаких проблем. Я всегда был уверен, что рано или поздно система подберет мне новую кандидатку и мне придется жениться на ней, чтобы поддержать свою легенду. В моих мыслях эта была девушка без лица, блондинка. Вероятно, потому что светлый цвет волос предполагает большую уязвимость, такие девушки кажутся мне менее приспособленными в жизни. А возможно, все дело в цвете волос Дэнни. Я мог просто бессознательно проецировать ее образ на ту, кого когда-то нарекут мне в жены. Я давно убедил себя, что это будет лишь частью маскировки и относиться я к этому буду соответственно. Иногда мне приходило в голову, что моя возможная супруга будет Сочувствующей, но эта вероятность была настолько мала, что я гнал подобные мысли прочь. Шанс, что я могу быть счастлив в браке был настолько минимальным, что я гнал все эти мысли прочь.
А затем в моей жизни появилась Давиния, точнее обещание ее отцу позаботиться о ней. Она была молода, даже не прошла процедуру и я понятия не имел с какой стороны подступиться. Знай тогда то, что я знаю сейчас я бы никогда в жизни не принял решение подменить результаты и назначить себя самого ей в кандидаты. Моя уверенность, что девушка выберет меня была практически стопроцентной и дело было даже не в раздутом самомнении. Она меня знала. Люди подсознательно выбирают тех, с кем хотя бы раз имели возможность говорить. А я приходил в ее дом, общался с ее отцом.
Сейчас я всем своим существом осознаю, что это это была просто отвратительная идея, но тогда она мне казалась просто блестящей. Тогда я считал, что придумал идеальное решение. Проблемы начались после. Когда Джонатана схватили, когда Алексис попала в больницу. Все закрутилось слишком быстро, мы с Алекс слишком быстро сблизились. Когда я увидел ее лежащей га больничной койке, что-то во мне перевернулось и я уже не мог перестать думать о ней. Я постоянно думал о ней, искал с ней встреч, пусть и случайных. И при этом виделся с Давинией на правах ее будущего мужа. Не знаю в какой момент это стало казаться мне неправильным, но отделаться от этой мысли я уже не мог.
Я бы и сейчас поступил точно так же, пошел на ту самую вечеринку и пил бы с Лессой в поле. Только, думается мне, что нужно было ее тогда поцеловать, она была так близко, я помню запах ее волос, усиленный дождем. Ее губы были такими манящими, я уже тогда понимал, что мне не устоять. Наши взгляды тогда пересекались так часто, а теперь она избегала смотреть мне в глаза. Мы вступали на зыбкую почву, от решения, которое предстоит ей принять зависит все.
Девушка отворачивается и мои рука сами по себе сжимаются в кулаки. Меня переполняет столько эмоций, что я уже с трудом понимаю что именно чувствую сейчас. Злость, страх, нежность, любовь.
От ее слов сердце мое замирает и ухает куда-то вниз, а потом начинает биться часто-часто. Я перевожу дух и не могу сдержать облегченной улыбки, котороя появляется на мое лице. Мы еще ничего не решили, но самое важное для меня было уже сказано. Алексис приняла решение, он а знает, что ждет нас, если мы расскажем о наших чувствах. В Портленд нам уже никогда не вернуться и она готова на это.
-Хорошо. – Легко соглашаюсь я. Алекс права, мы должны подготовится, решить куда мы отправимся, потому что я твердо намерен уберечь девушку от всех ужасов, которые таят в себе Дикие земли, пусть они и кажутся ей прекрасным местом. Нам нужно немного времени, мы не обязаны говорить это завтра, можем подождать еще несколько недель, но больше времени у нас нет. Дата, отмеченная на календаре днем моей свадьбы все ближе.
Лесса наконец-то переводит взгляд на меня, я не могу игнорировать боль, которую замечаю в ее глазах. Головой мы оба понимаем, что Давинии, которая была дорога нам обоим уже нет, но сердцу этого не объяснишь. Оно непроизвольно сжимается каждый раз, когда я думаю о девушке или упоминаю ее имя, что стараюсь не делать вовсе. Алек еще хуже, Винни навсегда останется для нее девчонкой, с которой они выросли вместе, делились радостями и горестями и не представляли жизни друг без друга. Я хочу подойти к девушке, коснуться ее, но понимаю, что сейчас не время. Нам надо решить слишком много, нужно понять как действовать дальше. Я смогу утешить ее позже.
Девушка сокращает расстояние между нами, я только и могу, что кивнуть, сглотнув ком в горле.
-Это мне подходит. – Отвечаю я и наконец-то позволяю себе улыбнуться.
Я бы хотел сказать ей, что все будет хорошо, что мы справимся. Но у меня нет в этом уверенности. Даже, если она не сдаст нас властям, то придется отменять свадьбу, для этого нужна будет веская причина. Пока не знаю какая. Слишком много но, у нас нет никакого плана и в моей голове совершенная пустота, разве что ветер не гуляет. Но мы должны просчитать все возможные варианты, скорее всего нам не удасться остаться в городе не смотря на исход разговора с Давинией.
-Думаю, нам в любом случае придется покинуть город. – Произношу вслух то, что крутиться у меня в голове. – Даже, если разговор пройдет успешно это не решить проблему с твоим замужеством.
От одной только мысли, что где-то существует мужчина, которому предназначена Алексис и это не я, у меня на шее начинает пульсировать жилка. Я не могу допустить этого.
- В Дикой местности жить мы тоже не сможем, по ряду причин. – Пока я избегаю говорить каких именно, но они у меня имеются и список довольно внушительный. Увеселительная прогулка на несколько дней летом это одно, а постоянно жить там, круглый год, совсем другое. Я знаю, что девушка, которую я люблю сильная и смелая, что она не неженка и не белоручка, я уже успел убедиться в этом. Но я еще знаю, что не допущу этого и я слишком упрям, чтобы хоть какая-то сила смогла переубедить меня.
-Лесса, уверен, что без нас ей будет лучше.
Уж без меня тем более. Рано или поздно Давинии подберут новых кандидатов и тогда ее выбор будет абсолютно честным, без принуждений и заранее спланированных ходов. Она выйдет замуж за человека, который не станет скрывать от нее больше, чем сможет рассказать. Они не будут мучатся от непонимания и будут идеально подходить другу другу по всем параметрам, ведь так должна работать система. А воспоминания обо мне она забудет, как ненужные, ведь в них не будет никакого смысла. Именно в этом я пытаюсь себя убедить.

С моей стороны бесчестно заставлять Алексис вот так страдать, но я эгоист. Все люди эгоисты по своей сути, это даже процедура исправить не в состоянии, в первую очередь человек думает о своем благополучии, а потом уже о всем остальном. Мое благополучие заключается к ней, это пришло ко мне далеко не сразу и я это принял очень непросто. Но в один день я просто проснулся и понял, что не могу, а главное не хочу, жить без этой девушки. Когда я осознал, что готов послать к черту все и вся за одно мгновение рядом с ней, моя жизнь стала намного проще и несравненно сложнее.
И сейчас, глядя на ее терзания, я думал только о том, что жизнь в действительности слишком коротка, чтобы жить так, как от тебя этого ждут. Я мог бы пойти на поводу у нее и системы, сделать то, что от меня ожидают и стать частью общества, женившись на Давинии. А потом всю жизнь, прижимая к себе одну сестру, мечтать о другой.
Это был не мой путь. Я всегда был тем, кто ненавидел систему всеми своими костями, я готов был сделать все, чтобы разрушить ее устои. Я недаром столько лет притворялся, чтобы потерять себя в тот самый момент, когда наконец-то стад цельным человеком.
Возможно, я ужасен и ей нужно бежать от меня как можно дальше, но я смотрю на ее и на моих губах сама по себе появляется улыбка. Я не пытаюсь ее скрыть или погасить, я устал, практически изможден морально и физически и веду, пожалуй, самый непростой разговор в моей жизни. Но я люблю эту девушку и точно знаю, что мы все сможем, если будем вместе. Алекс ходит вперед-назад по кухне, а я стою напротив, едва заставляя себя держать глаза открытыми и улыбаюсь. Как идиот, честное слово.
Мне надоело корить себя во всех грехах, что я предал Джонотана и почти предал Давинию, точнее я уже давно ее предал, в тот самый момент, когда осознал, что больше всего на свете хочу держать ее сестру в объятьях. Я больше не могу, я человек и шрамы на моей шее всего лишь дыры, оставленные предметом похожим на отвертку. У меня есть слабости и самая большая из них стоит сейчас передо мной и робко мне улыбается в ответ. Я люблю эту девушку так сильно, что мне порой становится страшно, но от этого я люблю ее еще сильнее.
-Где же мне еще быть? –Шутливо отзываюсь я, говоря, пожалуй, самые серьезные слова. Девушка кладет руку в мою ладонь и я позволяю ей подтянуть себя к ней. Улыбаюсь и притягиваю ее ближе, Лесса уютно устраивает голову на моей обнаженной груди, ее волосы, в которые я зарываюсь пальцами, щекочут мне щеку. Сердце начинает биться чуть быстрее от ее близости.
Я улыбаюсь ее заботе, она не видит мою улыбку, но уверен, что чувствую, как напрягаются мышцы шеи.
-Все со мной в порядке. – Отвечаю я, немного лукавя. На самом деле я с ног валюсь от усталости, но уходить от нее мне совсем не хочется.
Алексис поднимает голову и мы встречаемся глазами, она знает меня, пожалуй, лучше, чем я сам. На ее лице написано буквально все, ей даже не нужно ничего говорить. Мои мысли вдруг возвращаются к Джиму и Мэгги, я очень надеюсь, что когда-нибудь нас ждет подобное будущее. С одним маленьким изменением в виде детишек, которых подарит мне любимая. Может быть, когда-нибудь люди наконец-то поймут, что человек без чувств – ошибка природы и перестанут заниматься глупостями, позволив жизни управлять ходом вещей.
Но на это у меня слишком мало надежды. Всегда найдутся те, для кого власть важнее чести и морали, кто будет готов пойти по головам ради своих целей. Я все еще смотрю в глаза Алексис и понимаю, что в действительности мало чем отличаюсь от этих людей. Ради нее я тоже пойду по головам и уже делаю это. Тот факт, что Давиния не может испытывать сильных эмоций меня не оправдывает, я готов пренебречь ее благополучием ради той, которую сжимаю в объятьях.
Системе не победить пока есть такие, ка как я. Такие, как мы.
-Пойдем в постель. –Мой голос звучит глухо. Я бросаю быстрый взгляд на грязную посуду. – Я все уберу утром, до того, как Мэгги проснется.
Алекс меня знает, я не даю пустых обещаний. Мне не хочется подниматься наверх в одиночку и ложиться в холодную постель, заснув еще до того, как она поднимется наверх. Я выскользну из кровати рано утром, когда моя девочка будет еще спать и вернусь в нее до того, как она проснется.
-Мне тебя понести? – Я делаю вид, что наклоняюсь и на моих губах появляется совершенно мальчишеская ухмылка, широкая и беззаботная.
Мои руки ломит от усталости, уверен, стоит мне закрыть глаза и я усну мертвецким сном, но я все еще в состоянии отнести в постель любимую женщину. Мы долго смотрим друг на друга, я всем своим видом показываю, что не шучу. Ведь если она не пойдет сама, то мне ничего не останется, как взвалить Лессу на плечо головой вниз и подняться с ней по лестнице наверх.
Кажется, она это тоже понимает, поэтому вкладывает свою ладошку в мои пальцы и позволяет увести себя в спальню.
Я пропускаю девушку внутрь комнаты и плотно закрываю за собой дверь. По подоконнику начинают грохотать первые капли дождя, я заваливаюсь прямо поверх покрывала и закидываю руки за голову, смотря на Алексис.
-Раздевайся и иди ко мне пока я не захрапел.

Мы оба чертовски устали, это был долгий день и ночь перед ним. Единственное, что я сейчас по настоящему хочу – завалиться в постель и уснуть непробудным сном до самого утра. С Алексис у нас часто бывает все не слишком гладко, мы оба чрезвычайно упрямы, но в большинстве моментов она понимает меня лучше, чем кто-то другой. Поэтому не спорит и покорно идет за мной наверх. Мы проскальзываем в свою комнату, как мышки, мы и там слишко много неудобств причинили Мэгги и Джиму.     
Свет не включаем, в комнате царит полумрак, только луна освещает ее своим тусклым светом, но впрочем вскоре она скрывается за тучами, с которыми приходит дождь. Он барабанит по крыше и подоконнику и этот звук действует на меня усыпляюще. Я с усилием держу глаза открытыми. До этого момента я и не представлял себе, как на самом деле устал. Мышцы на руках были забиты и не слишком приятно ныли. В тот момент, когда я лег на кровать, то понял, что уже ничего не из нее не вытащит, даже начавшаяся война.
Мне хватало сил только на то, что смотреть на Алекс. Она зябко подернула плечами, в комнате было довольно прохладно.
-Иди ко мне. – Едва слышно прошептал я, язык отказывался ворочаться .
Девушка быстро скинула с себя одежду и поежившись, залезла ко мне под одеяло. Я даже не протестовал, что Лесса не сняла нижнего белья, хотя бы бы не прочь, если бы она это сделала. Но сегодня я слишком устал, чтобы протестовать. Она накрывает одеялом и меня и прижимается озябшим телом ко мне. С моих губ срывается вздох удивления, ноги у Алекс холодные, словно ледышки. Я подгребаю ее поближе к себе, удобно укладывая голову девушки на свою согнутую в локте руку. Она прижимает ледяные ступни к моим ногам и я усмехаюсь.
-Скорее уже лягушка.
По сравнению с ее кожей моя всегда горячая, словно я горю в лихорадке, но теперь контраст еще более явный. При том, что я был в одних трусах и босой, в Алексис была одета.
-Спокойной ночи, моя лягушечка. – Я целую возлюбленную прохладный нос и плотнее притягиваю к себе, после чего закрываю глаза и проваливаюсь в сон.
Сплю настолько крепко, что мне ничего не сниться или я просто не помню. А просыпаюсь от того, что солнечный луч настойчиво светит мне прямо в глаза, я жмурюсь, но все же приоткрываю один глаз. Алекс свернулась клубочком на моей груди и выглядит очаровательно трогательной с волосами, разметавшимися по подушке. Мне приходиться аккуратно выбраться из постели, чтобы не разбудить ее, она только забавно морщит носик во сне и переворачивается на другой бок, обнимая подушку.
Я одеваю джинсы и спускаюсь вниз. Дом еще не проснулся, слышу заливистый храп из соседней комнаты, когда спускаюсь по лестнице вниз. Вчера я обещал Лессе прибраться, поэтому иди прямиком на кухню, убираю грязные тарелки, мою посуду. Готовить я практически не умею, разве что яичницу могу пожарить и макароны сварить, ну еще приготовить дичь или мясо на костре зажарить, но это явно не тот случай, поэтому даже не пытаюсь приготовить завтрак. Вместо этого варю кофе, его аромат разносится по всей кухне, заставляя мой желудок протяжно урчать от голода.
На плечо ложиться маленькая прохладная ладонь. Мэгги, я слышал ее шаги по лестнице. 
-Ты сегодня рано, Джейми. – Говорит он сонным голосом и улыбается.
-Я не хотел будить тебя, прости. – Отвечаю я и снимаю турку с плиты.
-Все в порядке, дорогой. Ты меня не разбудил. Джим под утро храпит так, что мертвые проснуться.
Она улыбается и смотрит на меня с материнской заботой, а потом хлопает по плечу и говорит, что закончит тут сама. Я не спорю, вместо этого надеваю кроссовки и выхожу на улицу. Не смотря на то, что утро солнечное, еще прохладно после вчерашнего дождя и выпавшей росы, на моей обнаженной коже появляются мурашки, я не обращаю на них внимания, потягиваюсь, выбирая маршрут и примечаю дорожку, которая идет вдоль самого берега. Подошвы мягко шуршат по гравию, сначала мускулы протестую и никак не хотят нормально работать, но через несколько миль мое упрямство все же берет вверх, они подчиняются. Я вдыхаю солоноватый морской ветер и чувствую себя действительно счастливым человеком. Пока я бегу в моей постели лежит женщина, которую я люблю. Я прибавляю темп, не хочу, чтобы Алекс встала до того, как я вернусь, поэтому бегу еще быстрее, поворачивая к дому. По дороге мне встречается Джим, он сидит на крыльце с чашкой кофе в руках, на мой вопросительный взгляд говорит, что сегодня выходной. Я вспоминаю, что видел вчера среди вещей пистолет и ружье и спрашиваю разрешения взять их.
-Бери что хочешь, парень. Только смотри, чтобы она не пристрелила тебя. И оденься, а то наша соседка чуть из окна не выпрыгнула, когда ты пробегал мимо ее дома.
Когда я поднимаюсь наверх, Лесса сидит на постели и в недоумении оглядывается по сторонам. Судя по виду, она проснулась минуту назад, на щеке у нее след от подушки, а волосы напоминают воронье гнездо. Но выглядит она при этом очаровательно хрупкой, я застываю на пороге и несколько минут просто смотрю на нее, пока она не замечает меня.
-Привет. – Улыбаюсь я.
Девушка удивлённо разглядывает меня, обнаженного по пояс, с влажными волосами и капельками пота на груди.

Алекс выглядит такой очаровательно сонной и трепетной, что я с трудной подавляю в себе желание завалиться к ней на постель и прижать ее к матрасу своим телом. Две вещи останавливают меня. Первая, коли я себя снова хорошо чувствую, то неплохо было бы осмотреть остров, он действительно невероятно красивый. И вторая, я весь мокрый и потный после пробежки. Поэтому я остаюсь стоять около двери, подпирая плечом косяк и с улыбкой глядя на девушку.
За такие минуты я и готов бороться с системой. Возможно, даже умереть. Хотя теперь эта мысль внушает мне намного больше страха, чем раньше. Теперь мне есть ради кого жить и я бы предпочел делать это долгие годы. После нашего вчерашнего разговора это наконец кажется возможным. Наше будущее теперь не сомнительное нечто, маячащее впереди, а вполне осязаемая вещь.
Алексис готова оставить сестру, а я поступиться свей гордыней. Теперь у нас действительно может быть будущее, которое бы нам хотелось. Это придает мне сил и внушает надежду. Словно, в моей жизни наконец-то появился смысл.
Я усмехаюсь ее предположению.
-Конечно, нет. Я только разошелся на кухне, как появилась Мэгги и вышвырнула меня оттуда. – Я преувеличивал и мы оба это прекрасно понимали, но спорить с женщиной было совершенно бесполезно, поэтому я покорился ее воли. – Мне ничего другого не оставалось, как пойти подышать свежим воздухом и пробежаться. Заоодно посмотрел эту часть острова.
Я наблюдаю, как Лесса ложиться обратно в постель и всем своим видом показывает, что не собирается покидать ее, но от моих слов она резко вскакивает и ее взгляд мне совсем не нравится. Сначала я даже не понимаю в чем собственно дело, но ее слова заставляют меня расхохотаться.
Я отрываюсь от двери и присаживаюсь на край кровати, касаясь щеки девушки. Ее брови все еще на уровне волос, я наклоняюсь и быстро целую Лессу в губы.
-Не говори ерунды. – Усмехаюсь я и встаю. Задерживаю взгляд на девушке и еще раз усмехаюсь. – Меня вряд ли кто заметил. Не вставай.
Прошу я и ухожу в душ, оставляя ее наедине с самой собой. Душ это лучшее изобретение человечества, я помню, как был вне себя от восторга, когда смог пользоваться этим благом цивилизации. Никаких холодных ручьев и никаких прорубей, где нужно каждый раз разбивать лед, чтобы набрать воды или умыться. Никаких запахов немытых тел. Вспотел, испачкался – пошел и принял душ, Сто может быть лучше? Я раздеваюсь, забираюсь под горячие струи и несколько минут просто наслаждаюсь горячей водой, которая бьет меня по плечам. Это впрочем продолжается не слишком долго, я намыливаю голову, затем тело, делаю все быстро, но тщательно. Не хочу терять последний день на острове на всякие мелочи. Поэтому, чтобы не заставлять Алекс ждать, наспех обматываю бедра полотенцем и выхожу к ней, не удосужившись даже вытереться.
Она все еще сидит на постели и судя по сосредоточенному выражению лица, о чем –то думает. Я заваливаюсь рядом с ней прямо на одеяло и приподнимаю брови вместо вопроса. Девушка выглядит немного расстроенной или мне только кажется. Я закидываю руку за голову, а второй почесываю живот, ощущая как влажная кожа покрывается мурашками. В комнате достаточно прохладно. Но мне к подобному не привыкать. Я столько раз купался в холодных ручьях, что практически перестал ощущать холод. К тому же зимой чаще всего у меня было теплой одежды, поэтому спать приходилось зачастую голышом. По нескольким причинам: не хотелось износить вещи раньше срока и вопреки бытующему мнению, согреться будучи обнаженным намного проще. А сколько раз мне приходилось раздеваться перед всем нашим лагерем я и не считал, поэтому для меня нагота была чем-то вполне естественным. Конечно, никто в Диких землях не расхаживал голышом, это было не гигиенично да и не практично, но никто н когда не реагировал на мое обнаженное тело так, как Алекс. Помню, впервые это меня поразило, а потом начало забавлять. И забавляло до сих пор, особенно мне нравилось некая толика стеснения, как например, натянутое до подбородка одеяло. Потому что для меня не существовало особой разницы был я полностью одет или же стоял в одних трусах. 
Я меняю позу и ложусь на бедра девушки, притягивая ее руку и целуя ладонь.
-Если ты считаешь это неправильным, то я больше не стану так делать. – Наконец-то произношу я, смотря на нее в коем-то веке снизу вверх.
Впрочем, долго так находиться у меня не получается, я вскакиваю, переполненный кипучей энергией за то время, что мне пришлось проваляться в постели. Даже не замечаю, что полотенце падает, ерошу влажные после душа волосы и начинаю одеваться.
-Поднимайся, у меня сегодня на тебя большие планы. – С улыбкой говорю я, застегивая ширинку на джинсах.

Ее смущение, пожалуй, лучшее, что я видел в жизни. Высокие скулы девушки покрывает румянец и я посто не могу заставить себя отвести взгляд. Поэтому мне приходиться встать, чтобы хоть как-то усмирить свое воображение и что греха таить возбуждение. Мне кажется, что она не была в моих объятьях целую вечность, но я прекрасно знаю, что стоит мне только на секунду поддаться искушению и я уже не смогу уйти от нее. Алексис та женщина, которая заставляет меня напрочь забыть о долге. Поэтому я даже немного благодарен ей за то, что вчера она решила лечь спать не полностью раздевшись, ведь если бы это было иначе и нас бы разделяло всего лишь одеяло, то я бы никогда не вышел из этой комнаты.
От подобных мыслей у меня начинает ломить пальцы, приходиться сжать руки в кулаки, а потом разжать и так несколько раз.
-Ты, видимо, понятия не имеешь какое действие оказываешь на меня. –Усмехаюсь я и не придумываю ничего лучше, чем начать одеваться. Чем больше на мне будет одежды, тем лучше для нас обоих.
Да и какое мне дело до других женщин. Она меня и в Диких землях не слишком интересовали, а они хотя бы могли ощущать ко мне нечто большее, чем просто физическое желание. Здесь они мне и подавно не нужны. Кроме Алекс, она моя и это сможет изменить только моя смерть. По другому никак. Но пока я предпочитаю не озвучивать ей вслух подобные вещи, она и без того должна прекрасно понимать какую неограниченную власть имеет надо мной. Но радостная новость состоит в том, что эта власть имеет и обратную связь. От меня не укрывается, как Лесса закусывает губы, когда я позволяю полотенцу упасть к моим ногам. Я даже делаю шаг вперед, к кровати. И только титаническим усилием воли сдерживаю себя и надеваю джинсы.
У нас слишком мало времени и очень трудно выбрать какое-то одно занятие, потому что я хочу показать Алексис все. У меня слишком много планов и слишком мало времени. А еще я улыбаюсь, как идиот, натягивая майку через голову и не отводя от нее взгляда. Впрочем, она отвечает мне тем же и встает с постели. Мне хочется, чтобы время застыло, позволив мне налюбоваться той, что поселилась в моем сердце, но время неумолимо и вот уже Лесса шлепает босыми ногами миом меня, с улыбкой говоря, что мне понадобится очень много сил.
-Надеюсь, мы подумали об одном и том же. – Говорю я, когда девушка уже скрывается в ванной комнате. Слышу журчание воды и спускаюсь вниз, напевая какую-то песенку. Слух у меня напрочь отсутствует, посему популярную мелодию практически невозможно узнать. Я две но я не могу повторить не переврав их, музыкальный талант у меня явно в отца. Удивительно, что это не распространяется на звуки животных, которые я могу имитировать мастерски. На самом деле, я никогда об этом серьезно не задумывался и сейчас не собирался.
В приподнятом настроение я спускаюсь на кухню, где нахожу Мэгги. Старый лис так и не пришел с веранды, где потягивает свой кофе и смотрит на окрестности с гордостью, словно это его собственность. Женщина что-то делает у плиты, мне кажется, я ни разу не видел ее просто сидящей на стуле, чтобы в ее руках не было ничего. Даже во время завтрака она умудряется что-то делать. Завидя меня Мэгги улыбается и открывает крышку сковороды, которая стоит на плите. Я готов застонать от запаха, что наполняет кухню, а вид у меня при этом становится такой, что вызывает у хозяйки смех.
-Ты просто бальзам на мою душу, мой мальчик. – Улыбается женщина приглашает меня к столу, щедро накладывая в тарелку невероятно пахнущий омлет с травами.
Впрочем, я не слишком горю желанием разбираться в том, что я ем, я знаю только, что это восхитительно вкусно м мне даже не важно, что я обжигаю губы и язык, поглощаю пищу. Мэгги ждет пока я закончу, а потом кладет еще одну порцию. К тому моменту, как на кухне появляется Алекс, я с трудом дышу и мечтаю свернуться клубочком где-нибудь в темном тихом месте и поспать. Чувствую себя, как набитый конфетами шарик.
Я улыбаюсь девушке и киваю хозяйке, которая тут же ставит на стол дымящуюся тарелку.
-Даже не думай. – Предупреждение звучит очень серьезно. Отсутствие аппетита у Лессы начинает меня беспокоить. Я знаю всего несколько причин почему люди отказываются от еды, и больной девушка не выглядит. Она вчера, накормив меня, не стала есть и теперь судя по лицу явно не собиралась этого делать.
Я указываю ей на стул.
-Садись и ешь. – Мой голос звучит почти грубо, Мэгги переводит на меня удивленный взгляд, но предпочитает промолчать. За что я ей очень признателен.