Я готов хлопнуть себя по лбу. На ум приходят одни ругательства и все они обращены в мою строну. Я понял, как это прозвучала только тогда, когда Алекс приподнимается на локте, а в бездонных ее глазах плещется боль. Лицо у меня становится виноватое, но она этого не замечает.
Я ругаю себя последними словами, и никак не успеваю сказать что-то прежде, чем она неловко переваливается перед меня и поднимается на ноги.
От уюта и нежности, которые были между нами только что не осталось и следа. И это полностью и безоговорочно моя вина. Нужно думать прежде, чем открывать рот, мне говорили это столько раз, что я даже сбился со счета. Я встаю вслед за девушкой, знаю, что она хочет уйти от меня. Спрятаться за закрытой дверью, но позволить ей этого не могу.
Пора и мне немного побыть эгоистом.
Я иду за ней и в тот момент, когда она хочет закрыть дверь в спальню, не позволяю этого. Я намного сильнее, хотя мне еще ни раз не приходилось применять к ней эту силу и надеюсь, что никогда не придется. Но я сделаю это, если понадобится.
-Алекс... –Только и успеваю пробормотать я, но на меня тут же начинают сыпаться новые упреки.
Между нами столько недосказанного, что мне кажется, пришло самое время. Мы не сможем вместе быть в свободной зоне, если между нами останется так много неопределенностей.
Я знаю, что она не хочет меня слушать. Я знаю ее лучше, чем кто-то другой в этом мире. Наверное, она даже не догадывается. Я знаю ее любимый цвет, настоящий, а не тот, который нужно было сказать. Я знаю как именно она любит пить кофе. Какие у нее любимые предметы и в какое время она совершает свои пробежки. Я слежу за ней даже когда она этого не замечает.
Я все еще слышу ее слова о том, что она думает обо мне каждую минуту. Я запомню их, и буду наслаждаться ими, но потом.
Будь мы в другом месте, будь все иначе я бы сказал ей другие слова. Такие простые и до боли нужные, но сейчас я просто не могу. Мне давно приходиться выбирать между тем, что я хочу и что могу сделать.
-Я не могу иначе.
Я в два шага преодолеваю расстояние между нами, беру девушку за плечи и разворачиваю к себе. Губы у меня плотно сжаты, скулы напряжены, мокрые еще после душа волосы упали на лицо, но я даже не пытаюсь откинуть их назад. Мой порыв настолько силен, что я едва сдерживаюсь.
- Я сейчас с той, кто мне действительно дорог. – Я хочу сказать другие слова, но губы произносят именно это. Я кладу ладонь на ее шею и ласкаю большим пальцем ее подбородок. Даже, если она сейчас оттолкнет меня, скажет, чтобы я ушел – для меня это ничего не изменит.
-Мне бы хотелось быть в другом мире, где нет всей этой глупости и прдерассудков. – Я говорю так тихо, говорю это скорее себе, а не ей. –Там, где я мог бы делать то, что хочу и не думать о последствиях.
Я притягиваю ее к себе, надеюсь, что она не станет сопротивляться, потому что иначе, мне придется удерживать ее силой. Ее голова удобно ложиться на мою грудь, нос упирается в ямку над ключицей, я обвиваю ее талию рукой.
-Я много о чем жалею, но только не об этом, Алекс.

Отредактировано James Kane (2016-06-07 00:30:40)

Горечь, вот чувство, которое наилучшим образом описывает мое состояние. Я буквально переполнен ей.
Алекс не мешает мне, но она словно безвольная кукла в моих руках, только ее слова, как и мои так же полны горечи. Даже чувства у нас одни на двоих.
Я все знаю, знаю о том, что жизнь несправедлива, что я никогда не буду по-настоящему свободен, даже там, за ограждением. Но я хочу верить в это, иначе я просто не могу. Она прижимается ко мне и обвивает меня руками, я в свою очередь кладу подбородок ей на макушку. Вопреки обыкновению я не чувствую умиротворения, прикасаясь к ней.
- Не говори так. – Шепчу я, не в силах говорить громче. – Всегда должна оставаться вера. Борьба без веры просто бойня.
Я не хочу, чтобы она сдавалась, чтобы опускала руки. Она всегда верила, а сейчас я видел в ней иное.
Она не слушает меня и продолжает, голос у Алексис дрожит и говорит она то, что мы молчаливо обещали не обсуждать друг с другом. Она поднимает голову и смотрит мне в глаза, мое лицо застывает. У меня чувство, словно девушка только что дала мне звонкую пощечину. Мне нужно бы отстраниться, но я этого не делаю. Сегодня я слишком часто иду на поводу у своих желаний.
-Алекс, не нужно.
Говорю я и в горле встает огромный комок, голос звучит как-то глухо. Я мог бы многое ей сказать. Я многим жертвую, исполняя данное ее отцу слово, но я иначе не могу. Не могу предать его и себя самого. Я выполню обещание до конца, позабочусь о них обеих. Пусть даже Алекс никогда не увидит меня рядом и встречаться мы будем только на официальных мероприятиях, когда я буду уже ее зятем и моя рука будет лежать на талии ее сестры. Я до конца своих дней буду заботиться о Давинии и делать буду это настолько хорошо, насколько смогу. Я прекрасно осознаю, что после свадьбы мне станет еще тяжелее, даже дома я буду вынужден притворяться. Мне не удасться так часто пересекать заграждение и бывать в свободной зоне, я буду образцово-показательным мужем. И найду в себе силы, чтобы пытаться вернуть девушке эмоции.
Мы правильно делали, что старались обходить эту тему, не прикасаться к ней. Но, наверное, она права, сейчас не время и не место. Остается слишком мало времени, слишком мало свободы. Я хочу насладиться ей сполна, чтобы потом быть готовым носить свою маску двадцать четыре часа в сутки и стараться сделать счастливой девушку, которая больше ко мне ничего не испытывает.
-Я сдержу свое слово. – Только и говорю я, чувствуя, как между нами снова вырастает стена, как раньше. Мы возводим ее сами, не говоря правду, скрывая свои настоящие чувства. Я слишком хорошо знаю Алекс, поэтому вижу боль, спрятанную под маской отчужденности.
Она касается моих волос и ее пальцы задерживаются на моей небритой щеке, лаская, словно успокаивая. Я на минуту прикрываю глаза, чтобы прогнать из них горечь и боль. Когда открываю их снова, то понимаю, что ничего не вышло. Я не хочу притворяться. Хотя бы сейчас не хочу лгать самому себе, у меня для этого еще будет вся жизнь. Мои решения не всегда должны быть правильными, я все же человек. Я Заразный, я болен и болезнь прогрессирует во мне.
Я знаю, что должен уйти, оставить ее одну. Уйти совсем и, вероятно, не оглядываться. Но я не могу. Хотя бы один раз я смогу позволить себе слабость.Я наклоняюсь и целую Алекс в лоб, а потом подхватываю на руки и несу на кровать. Я аккуратно опускаю ее на постель, и сажусь рядом. Она права, уже поздно, ей пора ложиться. Я глажу ее волосы, лицо, нежно касаюсь обнаженных рук и при этом не говорю ни слова. Я стараюсь не смотреть на нее, чтобы она не увидела боль в моих глазах. Через два дня мы будем далеко отсюда, по ту сторону границы, где нет правил и ограничений. Возможно, мы будем наедине в последний раз, я не знаю. Я только знаю, что ей не удасться прогнать меня, как и спрятаться от меня ей тоже не удасться.
-Спи, моя девочка. Я буду рядом.
Я знаю, что уйду еще до того, как она откроет глаза, поэтому смотрю на нее, словно хочу запомнить ее такой навсегда.

Отредактировано James Kane (2016-06-07 21:48:54)

Мне не хочется уходить, словно если я уйду случится что-то непоправимое. Наверное, мир этого даже не заметит, но я точно уверен, что мой пошатнется. За последние несколько часов мы сказали и сделали больше, чем многие люди за всю свою жизнь.
И я не откажусь от своих слов, мне действительно не о чем жалеть. Я не хочу терять ни минуты, проведенной с ней. Скоро все измениться, в действительно перевернется и ничто уже никогда не будет прежним. Мы оба знаем это и оба молчали до сегодняшнего дня. Но, вероятно, мы дошли до того момента, когда поворот назад уже невозможен. Сейчас наш поход в Дикие земли кажется мне таким далеким и несбыточным. Я пока не хочу думать, что будет потом. Мне трудно представить жизнь без наших с Алекс разговоров и без ее смеха. Но я уверяю себя, что есть вещи важнее этого, правда пока не могу придумать какие.
Сегодня я позволяю себе не скрывать свою чувства, пусть и не произношу слова в слух. Почему-то мне кажется, что она понимает, чувствует тоже самое. Возможно, я просто хочу так думать и на самом деле ничего этого нет. Пускай. Сегодня можно.
Я уйду вместе с рассветом и этот вечер останется в моей памяти навсегда.
Алекс сплетает наши пальцы и дергает меня на кровать, конечно, ей не свернуть меня с места, если я не захочу. Но я хочу. И подчиняюсь ее желанию. Я укладываюсь рядом с ней и подсовываю руку ей под голову, она придвигается ближе и касается меня бедрами. Я закрываю глаза и представляю, что над нашими головами не потолок, а бескрайнее звездное небо. В лесу, где нет огней прожекторов большого города оно так близко, что кажется звезд можно коснуться рукой. Я мысленно рисую звездный путь. Отец научил меня этому еще в детстве, по звездам можно определить свое местоположение и то куда нужно идти. Поэтому я могу представить себе звездное небо даже не смотря не него долгие месяцы. Сейчас весна, поэтому яркого Ориона уже не увидеть, но зато Большая медведица хорошо видна, если посмотреть на север. Я даже сосчитать не могу сколько ночей провел без сна, рассматривая созвездия. Летом мы часто спали под открытом небом, зимой правда, тоже порой приходилось. Я даже нашел книгу по астрономии и зачитал ее до дыр, но это не охладило моего пыла.
Наши с Алексис руки переплетены, моя вторая рука по свойски лежит на бедре девушки, словно там ей самое место. Она прижимается ко мне и я практически счастлив. Мы никогда не могли говорить на чистоту, даже не смотря на то, что оба знали кто мы. И сегодня ничем не отличалось от других дней, я так и не смог сказать ей, что думаю на самом деле.
Я чувствую, как мышцы расслабляются, усталость все же берет свое. Я придвигаю девушку ближе и утыкаюсь носом ей в шею, постепенно проваливаясь в сладкую дрему.
- Ты мигай, звезда ночная!
Где ты, кто ты - я не знаю.
Высоко ты надо мной,
Как алмаз во тьме ночной...
Петь я не умею, поэтому сонно бормочу Алекс прямо в ухо слова колыбельной, которую мать пела мне в детстве. А затем сам того не замечая, погружаюсь в сон.
Когда я просыпаюсь Алексис по-прежнему лежит у меня на руке, которая немного затекла он долго пребывания в одном положении, она уткнулась носом в мою грудь и немного приоткрыла ротик. Я несколько минут смотрю на нее, а потом выбираюсь из постели, стараясь не разбудить. Девушка недовольно морщит нос и переворачивается на другой бок. Я накрываю ее одеялом и легко касаюсь краешка губ, прежде чем выйти из комнаты и тихо закрыть за собой дверь. Моя одежда аккуратной стопкой лежит на диване, я переодеваюсь и последний раз кидаю взгляд на закрытую дверь спальни, прежде, чем выскользнуть в окно. Нам начинается небольшой проулок, где бывают только дворники.
Город только начинает просыпаться, а я уже вышагиваю по улицам, глубоко засунув руки в карманы куртки и что-то насвистывая себе под нос.